задаюсь попыткой раскрыть содержание нескольких упреков и выявить их несостоятельность в большинстве случаев. христиан упрекают в том, что их Бог антропоморфен. правда, в этом упреке могут содержаться очень далекие друг от друга смыслы.

1. Бог христиан описывается языком человеческой культуры. в кач-ве примеров, если в свете тех же ВЗ-ных метафор: у Бога есть глаза, уши, руки, Он - Царь, Судья, Гончар и т.д. этот упрек избыточен, т.к. любая область интеллектуальной работы человека вынуждена сводить изучаемые объекты к человеческому опыту. такого рода антропизация, или антропометафоризация не чужда и естественным наукам: достаточно вспомнить "эгоистичные гены" Докинза (за кот-е, правда, его коллеги не всегда жаловали, физиолог из Оксфорда Дэнис Нобл считал, что "эгоистичность" генов скорее вводит в заблуждение, нежели разъясняет явление), в физике духи Фадеева, очарованный и странный кварки и т.д.

2. Бог христиан описывается морфологически как человек. типичными образчиками таких упреков являются иронические картинки с бородатым дедушкой на облачке. но на такой упрек имеется простое объяснение: христиане, хотя и прибегают к человеческой метафоризации Бога, на этом и останавливаются. т.е. они вполне ясно понимают, что речь идет именно о метафорах, а не действительной морфологии природы Бога. а раз речь идет о метафорах, см. п.1.

3. Бог христиан описывается как человек со всеми достоинствами и недостатками. для такого взгляда упрекающие черпают аргументы, как они считают, главным образом из ВЗ, где Бог описан как ревнующий, гневающийся, сожалеющий о своих поступках, требующий к Себе внимания, мстительный, даже кровожадный и т.д. таким образом упрек сводится к тому, что ВЗ-ный Бог похож на человекообразных представителей античного или древнеегипетского пантеона и уж очень похож на представителей монархической власти др. Иудеи, т.е. царей.

на это у христиан обнаруживается несколько объяснений:

во-первых, приписывание Богу некоторых страстных проявлений человека - это попытка древних евреев объяснить поступки Бога, прибегая к опыту межличностных отношений, свойственных тому времени. т.е. это попытки сведения Бога к языку тогдашней человеческой культуры, где представление о достоинстве и нравственном идеале могли резко разниться с современными. но в целом, такие описания тяготеют к нравственному идеалу, пусть и достаточно своеобразному для современного восприятия.

во-вторых, даже ВЗ содержит высказывания, демонстрирующие бесстрастность Бога и расценивающие представленные выше "черты" Бога как пороки, к Богу не имеющие никакого отношения. простой пример:
Не раскается Верный Израилев; ибо не человек Он, чтобы раскаяться Ему (1 Цар. 15, 29)

в-третьих, даже в ВЗ уже ведется попытка ограничения возможных антропоморфных спекуляций. и тут важную роль играет представление о святости Бога. святость в ВЗ-ном восприятии - это свойство, обратное человеческой культуре с "чертами минус". святой (др.евр. кодеш) - "отделенный", не сводимый к миру человеческого быта. и святость атрибутивна для Бога. а к человеку святость применяется по мере соотнесенности человека к Богу. святость Бога - свойство, чуждое для богов тех религиозных систем, что были распространены по соседству с Иудеей того времени.

в-четвертых, осмысление христианами всех этих "страстных" описаний Бога в ВЗ вело к признанию грубости таких метафор, востребованных для первоначального религиозного восприятия Бога. к примеру, Иоанн Златоуст пишет:

“Когда ты слышишь слова “ярость” и “гнев” в отношении к Богу, то не разумей под ними ничего человеческого: это слова снисхождения. Божество чуждо всего подобного, говорится же так для того, чтобы приблизить предмет к разумению людей более грубых”...

“последуем указанию божественного Писания, которое само себя поясняет, если только мы не будем придавать значения грубости выражений, но будем иметь в виду то, что причиною такой грубости слов наша немощь. А иначе, то есть, без такого приспособления слов, человеческому слуху невозможно было бы и принять их. Итак, размышляя и о немощи нашей, и о том, что слова относятся к Богу, будем принимать эти последние слова так, как прилично говорить о Боге.” (Беседы на Бытие. Беседа 13, 2).

особенным разграничением антропоморфного образа Бога и Его сущности в христианстве занимается апофатическое богословие (негативная теология), где Бог описывается посредством отрицания явлений, предметов и свойств человека и его культуры, т.е. Он бес-конечен, без-грешен, бес-смертен и т.д.

4. Бог христиан описывается как Личность. оттого и представления о Нем у христиан описываются языком психологической культуры: Он разумен, добр, милостив, любящий и т.д. в таком случае трудно обозначить упрек только как упрек. это скорее уровень метафизической полемики, отчасти и религиозной. христиане скорее считают даже, что богословская формула "Бог есть любовь" - это достижение религиозной мысли, до к-й не доросли все прочие религиозные системы или к-ю не вывели в центральный дискурс.

Силы природы представили в антропоморфном виде, для каждой силы свой бог(сильный). Потом (сильных)богов объединили в Единого Бога Библии и получился Всемогущий?
Приписали ему какие-то заповеди, якобы полученные от него на каменных скрижалях. А потом - наказание придумали "от Него" за нарушение закона. Жертвоприношения, для умилостивления богов...

ко мне что ли вопрос?
для таких предположений нужны хоть какие-то зацепки.

в Библии можно обнаружить признаки языческого культа среди др. иудеев, это я не отрицаю. но считать идею неперсоналистского пантеизма предшествующей персоналистскому политеизму, а затем и монотеизму, реконструированную по библейским текстам - это очень смелое предположение.

Почему-же неперсоналистского пантеизма? Сразу персоналистский политеизм : Ваал, Молох и прочие - вполне личности.

эти "личности" не отождествляемы со стихиями, они дифференцированные владельцы стихий. бог солнца, бог луны, бог грома и т.д.