Иосиф Григулевич: ученый и убийца

На международных и внутрисоюзных научных конференциях историков в 70-е - первой половине 80-х годов автор этих строк неоднократно встречался с известным специалистом по истории католической церкви и стран Латинской Америки Иосифом Ромуальдовичем Григулевичем. Несмотря на свое еврейское происхождение, этот человек пользовался доверием и авторитетом во властных структурах СССР, был удостоен многих наград и почетных званий. Тем не менее, у него была репутация "свободомыслящего" - отнюдь не отказываясь от марксистско-ленинских догматов в оценке исторических событий и явлений, он порой позволял себе довольно неортодоксальные суждения, причем не во время "кухонных разговоров", а при большом стечении публики. Помню, как на одной из конференций, на заседании которой он председательствовал, некий "ученый" произнес доклад о "кризисе буржуазной историографии". Григулевич откровенно морщился во время выступления, а после его окончания произнес полную сарказма речь о том, что само понятие "буржуазной историографии" как какого-то единого комплекса ложно, что среди историков стран Запада существуют различные течения, что следует вести речь не о "кризисе" исторической науки при капитализме, а внимательно изучать, что ею сделано, и использовать выработанные западными учеными методы исторического анализа. Такая откровенность именитого "мэтра" шокировала многих присутствовавших.

Григулевич остался в моей памяти бодрым и энергичным, спортивным и подтянутым, несмотря на его пожилой возраст. Среднего роста, плотный, широкоплечий и мускулистый, он напоминал спортсмена-тяжеловеса, ушедшего на покой.

Была, правда, одна странность - никто из коллег не знал его биографии до 40-летнего возраста. Он, можно сказать, возник в исторической науке внезапно, в середине 50-х годов, как Минерва из головы Юпитера. Относительно других специалистов мы знали, когда и где они окончили университет, учились в аспирантуре, защитили кандидатские и докторские диссертации, по каким темам и т.п. Ничего подобного о Григулевиче известно не было. Имея в виду, что он был женат на мексиканке (супруга иногда приезжала с ним на конференции) и что он свободно владел испанским языком, можно было предположить, что Григулевич провел молодые годы в Латинской Америке, но где именно и чем он там занимался, известно не было. Естественно, это давало пищу для всякого рода толков и кривотолков, вплоть до того, что в молодости он был католическим монахом...

Была и одна особенность в его поведении - он решительно отказывался фотографироваться: отходил в сторону, когда для этой цели образовывались группы, и отворачивался, когда пытались сделать фото его самого. Однажды, в 1974 году, коллега Е.К.Андреевская исподтишка сделала его карандашный портретный набросок. Григулевич страшно рассердился, отобрал рисунок, который вскоре оказался в архиве КГБ.

И.Р.Григулевич скончался в 1988 году, а через несколько лет, после того как в России рухнула коммунистическая власть, начали всплывать весьма любопытные факты его молодости.

Вначале Д.А.Волкогонов, в бытность советником президента Ельцина имевший доступ в любые архивные фонды, затем обер-шпион Павел Судоплатов в своих мемуарах "Разведка и Кремль" (1996) начали приоткрывать завесу над карьерой Григулевича - одного из крупнейших советских агентов в Западной Европе и Латинской Америке, мастера по организации "мокрых дел". Документально эта сторона деятельности Григулевича была подтверждена со значительными дополнениями и разъяснениями, когда на Западе опубликовали данные из архива Митрохина.

Василий Никитич Митрохин, руководитель Архива внешней разведки КГБ СССР, в течение долгих лет, с 1972 года, тайком переписывал секретные документы архива, выносил их из здания на Лубянке (бывшей площади Дзержинского) в карманах и прятал в потайных местах за городом. Ему удалось в 1992 году переправить эти ценные материалы на Запад, а затем и самому перебраться в Великобританию. Там совместно с известным историком Кристофером Эндрю он и осуществил их публикацию (Andrew Ch., Mitrokhin V. The Sword and the Shield: The Mitrokhin Archive and the Secret History of the KGB. New York, 1999). Между прочим, Митрохин передал на Запад и копию того самого портретного наброска Григулевича, о котором мы уже упомянули. Именно он публикуется в начале этой статьи.

Используя упомянутые материалы и некоторые другие источники, мы можем теперь воспроизвести удивительный жизненный путь Иосифа Григулевича.

Родился он в небогатой семье еврейского ремесленника на окраине Вильно в 1913 году. Вскоре родители эмигрировали в Аргентину, где отец, Ромуальд Григулевич, смог "пробиться в люди", став владельцем большой аптеки. Испанский язык, вместе с идиш, был для Иосифа родным языком. В начале 30-х годов молодой Григулевич поехал на деньги отца в Европу, где намеревался получить гуманитарное образование. Начав посещать Сорбонну, он познакомился там со студентами-коммунистами. Молодым аргентинцем заинтересовалась зарубежная агентура советских спецслужб - вначале ОГПУ, а с 1934 года - НКВД. Резидентов привлекали не только идейные убеждения и решительность юноши, но и его физическая сила, выносливость в сочетании с блестящим знанием испанского языка (языки Григулевичу давались легко, он быстро овладел английским, французским и русским).

В 1931 году в Испании был свергнут король, провозглашена республика, и внимание большевистского руководства СССР все более сосредоточивалось на этой стране, которая, по мнению Сталина и его присных, могла стать опорой коммунизма в Западной Европе.

Григулевич был направлен в Испанию. Здесь по заданию руководства он занялся организацией провокаций против Рабочей партии марксистского объединения (ПОУМ), которая образовалась как раз в это время из нескольких малых левацких групп, вначале поддерживавших Л.Д.Троцкого, а затем отошедших от него и подвергнутых им резкой критике (впрочем, и в самой Испании, и в СССР ПОУМ постоянно ошибочно, причем, преднамеренно ошибочно, именовали "троцкистской" организацией). Советское руководство считало ПОУМ главным врагом в испанском республиканском лагере, так как эта партия твердила о "буржуазном перерождении" СССР, о господстве в нем партийной бюрократии, о предательстве Сталина. Так Григулевич постепенно становился экспертом в области провокаций и подлогов в отношении левых групп, которые расценивались как враждебные СССР.

В феврале 1936 года в Испании к власти пришло правительство Народного фронта, в которое позже вошли коммунисты. Летом того же года началась гражданская война, вызванная мятежом под руководством генерала Франциско Франко. Вскоре в Испанию прибыл генерал НКВД Александр Орлов, ставший официально главным советником правительства по вопросам контрразведки и организации партизанских отрядов, но по существу дела - основным проводником воли Сталина в этой стране. Подчинялись ему и советский посол, и военные советники. Григулевич, фигурировавший под кличками "Макс" и "Фелине", был одним из основных помощников Орлова, в частности, в организации так называемых мобильных групп, задачей которых было физическое уничтожение неугодных лиц. Летом 1937 года группа Григулевича выкрала из тюрьмы и убила незадолго перед этим арестованного по сфабрикованному обвинению лидера ПОУМ Андреса Нина. Все было сработано настолько профессионально, что следов преступления власти так и не смогли обнаружить. В личном досье Григулевича в архиве КГБ содержится высокая оценка его "руководящей роли в ликвидации троцкистов во время гражданской войны в Испании".

"Большой террор" в СССР не пощадил и сотрудников спецслужб. В 1938 году Орлов, а вслед за ним и Григулевич, были вызваны в Москву. Опытный генерал понимал, что Сталин намерен расправиться с ним, и стал невозвращенцем. Он бежал в Канаду, затем в США, где в 1953 году, уже после смерти советского диктатора, вышла его сенсационная книга "Тайная история сталинских преступлений".

Григулевич же послушно выполнил приказ начальства - в 1938 году он впервые приехал в Москву. Непонятно, как он избежал ареста и неминуемого расстрела. Видимо, великолепное знание испанского языка, владение навыками провокаторства в среде левых некоммунистических сил, знакомство с некоторыми латиноамериканскими добровольцами испанской гражданской войны, в частности, с известным мексиканским художником Давидом Альфаро Сикейросом, и, наконец, богатый опыт "мокрых дел" оказались настолько ценными для НКВД качествами, что молодого киллера сочли полезным сохранить. Более того, Григулевича стали готовить к отправке в Мексику для участия в организации убийства Троцкого, который жил там с начала 1937 года.

В конце 1939 года Григулевича принял на явочной квартире в Москве нарком внутренних дел Берия в присутствии заместителя начальника разведки НКВД СССР Павла Судоплатова. Перед этим Берия и Судоплатов побывали у Сталина, который им заявил: "Троцкий должен быть устранен в течение года, прежде чем разразится неминуемая война". Судоплатов получил благословение на привлечение к выполнению задания "ветеранов диверсионных операций" в Испании. Григулевич произвел на высокое начальство благоприятное впечатление.

Ему было присвоено кодовое имя "Юзек". И в январе 1940 года он прибыл в Мексику, где под руководством другого тайного советского агента Наума Эйтингтона стал создавать сеть нелегалов для уничтожения Троцкого. Операция получила название "Утка". Были образованы две группы - "Мать" под руководством испанской коммунистки Каридад Меркадер и "Конь" под руководством Сикейроса. Именно Григулевич привлек Сикейроса в террористическую группу и провел подготовку этой группы к нападению на дом в предместье Мехико Койоакане, в котором проживал Троцкий.

В архиве КГБ Григулевич фигурирует как "подлинный руководитель нападения на виллу Троцкого" в ночь на 24 мая 1940 года. Он постучал в ворота, которые охранял телохранитель Троцкого американец Роберт Харт. Григулевич предварительно завязал знакомство с Хартом, подружился с ним, и Харт доверчиво приоткрыл ворота на знакомый голос. Группа ворвалась во двор.

Первое покушение на Троцкого окончилось неудачей. Бандиты Сикейроса изрешетили автоматными очередями спальню Троцкого, но стреляли через закрытую дверь и, будучи уверенными в успехе, поторопились скрыться, не проверив результатов. Троцкий же спрятался под кроватью и остался жив. Харта налетчики прихватили с собой и за городом убили, ибо он, безусловно, разоблачил бы "Юзека".
Троцкий же был убит тремя месяцами позже, 20 августа 1940 года,

Рамоном Меркадером, сыном руководительницы группы "Мать".
В архиве сохранился следующий документ:
"Совершенно секретно.
6 июня 1941 г. 1894. б
ЦК ВКП (б), СНК СССР
Товарищу Сталину И.В.

Группой работников НКВД в 1940 году было успешно выполнено специальное задание.

НКВД СССР просит наградить орденами Союза ССР шесть товарищей, участвовавших в выполнении этого задания.

Прошу Вашего решения.
Народный комиссар внутренних дел Л.Берия".

Сталин начертал на этом письме: "За (без публикации)".

Р.Меркадер был удостоен звания Героя Советского Союза, его мать получила орден Ленина. Орденом Краской Звезды был награжден И.Григулевич.

Но вручение ордена произошло через много лет. Пока же Григулевич, сменив кличку на "Артур", был переведен в Аргентину, где возглавил советскую резидентуру. Здесь он находился весь период второй мировой войны и первые послевоенные годы. Об этом этапе его жизни почти ничего не известно. В архиве имеются лишь скупые упоминания о том, что летом 1944 года он побывал в Монтевидео, где сделал детальный доклад специально прибывшему лицу, а также что сразу после войны он был связан с советскими шпионами в США, которым передавал деньги. Из Мексики в Аргентину с ним перебралась Лаура Арайо Агуар, также советский агент, которая впоследствии стала его женой.

В 1949 году Григулевич был переброшен в Европу. Он обосновался в Риме, где жил по подложному паспорту на имя Теодоро Б.Кастро. Легенда состояла в том, что он, якобы, был внебрачным сыном недавно умершего и не имевшего законных детей знатного костариканца. 36-летний "Теодоро" занимался экспортно-импортным бизнесом, одновременно устанавливая и укрепляя выгодные для его подлинной профессии связи. Ему удалось приобрести друзей в среде предпринимателей и интеллигентов, он сотрудничал с прессой - обнаружилось, что "бизнесмен" владеет бойким пером. Постепенно "Теодоро Кастро" стал своим человеком в посольстве Коста-Рики в Риме, где, кстати сказать, вследствие скудости средств правительства этой страны не было посла, а делами заправляли второстепенные и низкооплачиваемые чиновники. В конце концов дело дошло до того, что в октябре 1951 года он был назначен чрезвычайным и полномочным послом Республики Коста-Рика в Италии и по совместительству в Югославии. Похоже, назначение имело для Республики экономические выгоды - "Т.Кастро" отказался от зарплаты посла, хотя достоверных документов на этот счет не обнаружено. 14 мая 1952 года Григулевич вручил свои верительные грамоты президенту Италии Луиджи Эйнауди.

Назначению предшествовал один курьезный эпизод. Министр иностранных дел Коста-Рики Хорхе Мерено включил "Кастро" в делегацию своей страны на Шестой сессии Генеральной Ассамблеи ООН (1951 год). На этой сессии с грубыми нападками на латиноамериканские страны и особенно на Коста-Рику выступил советский министр иностранных дел, сталинский обер-палач периода "большого террора" А.Я.Вышинский. Обвинения были стандартными - полное подчинение "американскому империализму" и военщине, участие в разжигании холодной войны и т.д. Но Вышинский не ограничился только этим - он недвусмысленно пригрозил малым Центральноамериканским странам советской мощью, предостерегая, что они могут быть сметены с лица земли. Такие эскапады не могли остаться без ответа.

Зная литературные склонности "Кастро", министр Мерено поручил ему написать ответную речь. Результат превзошел все ожидания - советский шпион и диверсант сочинил для костариканского министра блестящий памфлет. Исполненная логики, гнева и сарказма речь Мерено неоднократно прерывалась одобрительным смехом и аплодисментами делегаций западных держав и стран Латинской Америки. Она повысила авторитет Коста-Рики в западном обществе и, соответственно, - вес посла в Риме, в костариканских деловых и политических кругах.

Связи костариканского посла расширились. Его принимали в высших итальянских кругах. Премьер-министр страны Альчиде де Гаспери подарил ему фотокамеру с надписью "В знак нашей дружбы". "Кастро" бывал в посольстве США, встречался с послом, который делился с ним конфиденциальной информацией. Его тепло принимали в Ватикане, где он проявлял недюжинные знания католической религии и ее истории. Несколько раз побывал он в Белграде, встречался с высокопоставленными деятелями и получил обещание личной аудиенции И.Б.Тито.

Естественно, вся ценная информация, которую собирал Григулевич, по тайным каналам передавалась в Москву. Еще в 1950 году ему было сообщено, что за заслуги перед СССР он не только удостоен советского гражданства, но и принят в члены КПСС без прохождения кандидатского стажа. Доверие надо было оправдывать еще более верной службой!

В начале 1953 года в Министерстве госбезопасности СССР созрел план использования И.Григулевича (он в это время фигурировал под кличкой "Макс") для осуществления важной, рискованной и необычайно дерзкой террористической операции. К этому времени взаимоотношения между СССР и Югославией, руководство которой с 1947 года пыталось вести независимый от СССР курс во внутренних и международных делах, достигли крайнего накала. Руководителя страны Тито стали называть фашистом, троцкистом (особой разницы между этими понятиями Сталин не проводил), агентом империалистических держав, американским шпионом и т.п. Как-то Сталин заявил Н.С.Хрущеву: "Стоит мне пошевельнуть пальцем, и Тито не будет".

Стремясь угодить вождю, министр госбезопасности СССР С.Д.Игнатьев в начале 1953 года представил ему докладную записку, в которой предлагал подготовить и организовать убийство Тито "с использованием агента-нелегала "Макса" - тов. Григулевича И.Р., гражданина СССР, члена КПСС с 1950 года (справка прилагается)". Далее в записке говорилось, что в результате бесед с Григулевичем в Вене в начале февраля 1953 года были выработаны три варианта осуществления террористического акта против Тито (впрочем, в перечне оказался и четвертый вариант). Предпочтение, однако, отдавалось первому. Процитируем: "Поручить "Максу" добиться личной аудиенции у Тито, во время которой он должен будет из замаскированного в одежде бесшумно действующего механизма выпустить дозу бактерий легочной чумы, что гарантирует заражение и смерть Тито и присутствующих в помещении лиц. Сам "Макс" не будет знать о существе применяемого препарата. В целях сохранения жизни "Максу" будет предварительно привита противочумная сыворотка".
Второй и третий варианты предполагали убийство выстрелом из "замаскированного под предмет личного обихода механизма" с одновременным выпуском слезоточивых газов для отхода Григулевича и сокрытия следов, причем осуществить операцию предполагалось то ли в Лондоне, куда собирался Тито, то ли на одном из официальных приемов в Белграде. Наконец, Григулевичу предлагалось разработать запасной вариант - подарить Тито драгоценности в шкатулке, раскрытие которой должно было привести в действие механизм, выбрасывающий моментально поражающее отравляющее вещество.

Сталин одобрил операцию, и началась ее подготовка. На всякий случай Григулевич даже подготовил прощальное письмо жене.

Но осуществить операцию не успели. 5 марта 1953 года советский диктатор умер. План убийства Тито вначале был отложен. Ставший на недолгое время министром внутренних дел Берия заявил о необходимости улучшить отношения с Югославией. В новых условиях террористический акт был отменен. Сам же Григулевич был отозван в СССР и переведен в "резерв МВД".
Григулевича сразу же зачислили в штат Высшей партийной школы при ЦК КПСС и без защиты диссертации присудили степень доктора исторических наук.

На новом поприще И.Р.Григулевич безусловно проявил немалые способности и завидное трудолюбие. Уже в 1957 году появилась его первая крупная работа "Ватикан: религия, финансы и политика". Вскоре к тематике, связанной с католической церковью, прибавилась и латиноамериканская история, прежде всего, биографии выдающихся людей этого континента. В 1958 году вышла книга о Симоне Боливаре - руководителе борьбы за независимость испанских колоний в Латинской Америке в первой половине XIX века. В следующие годы Григулевич издал биографические очерки, посвященные мексиканскому повстанцу Панчо Вилья, своему другу Сикейросу, кубинскому и боливийскому революционному руководителю Эрнесто Че Геваре, а после свержения правительства Народного блока в Чили и гибели президента этой страны Сальвадора Альенде -труд о его жизненном пути.

Продолжал он изучать и религиозную историю. Широкую известность получила книга "История инквизиции" (1970), для которой характерен нетрадиционный подход, стремление не столько нагромоздить обвинения по адресу этой весьма сложной институции, сколько разобраться в социальных функциях инквизиции, в частности, в ее месте в контрреформации XVI-XVII вв. С интересом читалась и книга "Папство: Век XX" (1981), правда, значительно более политизированная, чем книга об инквизиции.

Своего рода синтез двух основных тем - истории Латинской Америки и католической церкви - Григулевич осуществил в книгах "Крест и меч" (о церкви в Испанской Америке XVI-XVIII вв). и "Мятежная церковь в Латинской Америке".

Надо сказать, Григулевич не гнушался и откровенно пропагандистской тематики. Выполняя партийное поручение, он стал руководителем и редактором издания "научного сборника", посвященного "брежневской конституции" 1977 года.

Плодовитость автора была такова, что некоторые свои книги Григулевич
выпускал под псевдонимом "Лаврецкий", дабы не дразнить издательства и коллег.

В 1979 году И.Р.Григулевич стал членом-корреспондентом Академии Наук СССР. В течение многих лет он был заместителем директора Института этнографии им. Н.Н.Миклухо-Маклая АН СССР, хотя по роду своих занятий к этнографии не имел никакого отношения. Был он членом Советского комитета защиты мира, вице-президентом Общества советско-кубинской дружбы, вице-президентом Общества "СССР-Венесуэла". К ордену за участие в убийстве Троцкого прибавились правительственные награды за научную деятельность.

Бывший профессиональный убийца получил великолепную квартиру в престижном доме по Кутузовскому проспекту 14, почти рядом с другим помпезным жилым домом, в одной из квартир которого был фиктивно "прописан" генсек Брежнев.

В каталоге Библиотеки Конгресса США названы 58 работ И.Р.Григулевича, вышедших отдельными изданиями. Сколько человеческих жизней было в свое время загублено советским членкором, не значится ни в одном каталоге.

Григорий Чернявский, "Вестник"

http://www.sem40.ru/famous2/m569.shtml
http://www.vestnik.com/issues/2001/1204 ... iavsky.htm