Отрывок из книги В.Суворова "Аквариум":

"— Вы знаете, Виктор Андреевич, в ГРУ и в КГБ очень редко находятся люди, бегущие на Запад.
Я киваю.
— Все они несчастны. Это не пропаганда. Шестьдесят пять процентов невозвращенцев из ГРУ и КГБ возвращаются с повинной. Мы их расстреливаем. Они знают это и — все равно возвращаются. Те, которые не возвращаются в Советский Союз по своей собственной воле, кончают жизнь самоубийством, спиваются, опускаются на дно. Почему?
— Они предали свою социалистическую родину. Их мучает совесть. Они потеряли своих друзей, родных, свой язык…
— Это не главное, Виктор Андреевич. Есть более серьезные причины. Тут, в Советском Союзе, каждый из нас — член высшего сословия. Каждый, даже самый незначительный офицер ГРУ — сверхчеловек по отношению ко всем остальным. Пока вы в нашей системе, вы обладаете колоссальными привилегиями в сравнении с остальным населением страны. Когда имеешь молодость, здоровье, власть, привилегии — об этом забываешь. Но вспоминаешь об этом, когда уже ничего нельзя вернуть. Некоторые из них бегут на Запад в надежде иметь великолепную машину, особняк с бассейном, деньги. И Запад платит им действительно много. Но, получив «мерседес» и собственный бассейн, предатель вдруг замечает, что все вокруг него имеют хорошие машины и бассейны. Он вдруг ощущает себя муравьем в толпе столь же богатых муравьев. Он вдруг теряет чувство превосходства над окружающими. Он становится обычным, таким, как все. Даже если вражеская разведка возьмет этого предателя на службу, все равно он не находит утраченного чувства превосходства над окружающими, ибо на Западе служить в разведке — не считается высшей честью и почетом. Правительственный чиновник, козявка, и ничего более.
— Я никогда об этом не думал…
— Думай об этом. Всегда думай. Богатство — относительно. Если ты по Москве ездишь на «Ладе», на тебя смотрят очень красивые девочки. Если ты по Парижу едешь на длинном «ситроене», на тебя никто не смотрит. Все относительно. Лейтенант на Дальнем Востоке — царь и бог, повелитель жизней, властелин. Полковник в Москве — пешка, потому что тысячи других полковников рядом. Предашь — потеряешь все. И вспомнишь, что когда-то ты принадлежал к могущественной организации, был совершенно необычным человеком, поднятым над миллионами других. Предашь — почувствуешь себя серым, незаметным ничтожеством, таким, как и все окружающие".

_________________
7 законов потомков Ноаха:

1. Не поклоняйся идолам.
2. Не проклинай Бога.
3. Не убивай.
4. Не прелюбодействуй.
5. Не кради.
6. Не ешь плоти, отрезанной от живого.
7. Устанавливай справедливые суды.

Да.... В точку.
Он служпом в собрании,и подметалово в бане.

А вот и следующие нашлись.

_________________
И если сотня, воя оголтело,
Кого-то бьет,— пусть даже и за дело!—
Сто первым я не буду никогда.

Тут моральный аспект нации.
Муслимы,они такие....
Хотя,не думаю,что даже в Чечне можно убивать безнаказанно.
Не Саудовская Аравия,небось.

Отож. Я ж говорил, что самой значительной вони от либералов с запада можно добиться, наехав на СИ и на гомиков. Пользы от наезда никакой, но вони...

_________________
Спустя две тысячи лет фраза "скоро приду" начинает внушать лёгкое сомнение не только в скорости прихода, но и в самом приходе.

Гомики,всемирная напасть.
Си...
Ну что си?
Это не сравнимые категории.

Но в совокупности наезд на эти две "не сравнимые" категории приведет к краху режима. К которому и без того много претензий.
И если наезд на гомиков в Чечне окажется правдой, то и правда, ситуация все больше и больше похожа на заговор.

_________________
Спустя две тысячи лет фраза "скоро приду" начинает внушать лёгкое сомнение не только в скорости прихода, но и в самом приходе.

Это к Юрочке Южному.
Он все про заговоры знает.

Его Воробейшество одобряэ, да...

_________________
Беден наш шутовской театр — только грим, ни парчи, ни флера.
И дублеров здесь тоже нет, — я отдал все, что смог отдать.
Слейся с пьесой — в последний час ты останешься без суфлера.
Я-то знаю конец, а ты — будешь вынужден отгадать!

Не бойтесь догадаться.
с 1:21:00

_________________
И если сотня, воя оголтело,
Кого-то бьет,— пусть даже и за дело!—
Сто первым я не буду никогда.