http://www.nrs.com/news/glagol/usa/2805 ... 45000.html
Когда судьба устала ткать...
--------------------------------------------------------------------------------
Валерий САНДЛЕР NRS.com
05.28 11:30 am
--------------------------------------------------------------------------------
Неудобно признаваться, а надо: в числе многих чувств, которые вызывал у меня при жизни Вадим Каминский, одно из главных мест занимала зависть. Само собой, впереди нее стояли уважение к его обширным знаниям в областях, в которые мне и заглянуть-то бывает страшно, к способности рассказать простым, доступным языком о сложнейших, казалось бы, сферах и материях – вроде космоса или туманных проблем НЛО. Зависть моя была и осталась девственно белой, разве что в последние шесть лет, с тех пор как Вадим покинул наш бренный мир, ее постоянным спутником стал цвет печали.
Потому что это несправедливо, когда из жизни уходит молодой, красивый, полный энергии человек в расцвете душевных и творческих сил, не осуществив всех задумок и планов, не одарив сполна любовью своих близких. Фаталисты скажут: это судьба. А я отвечу: значит, она безнравственна. Сорок три года на этой земле – в лучшем случае половина жизненного срока для таких людей, каким был Вадим Каминский.
Он не принадлежал к категории «узких специалистов, подобных флюсу», по выражению Козьмы Пруткова. Он был из тех горячих голов, что способны сказать, увидев работу большого мастера: «Если я захочу, смогу не хуже», — и доказывают, что действительно могут. Их принцип ясен и прост: все, что делаешь, делай по высшему разряду, а не можешь – так не делай вообще.
Зная и умея больше и лучше многих других, он не позволял себе выделяться на общем фоне. Писал изящные, исполненные глубокой лирики стихи – и при этом мысли не допускал о том, чтобы их публиковать, ибо поэтом себя не считал. Стихи, за редким исключением, посвящались самому любимому человеку на свете – Раисе, жене, даже те, что были написаны задолго до их первой встречи, даже адресованные не ей лично, а природе и окружающему миру, с которыми он всегда бывал в ладу.
Он верил во Всевышнего, но веру свою не выставлял напоказ, и как бы в благодарность за это она служила ему надежной защитой на крутых поворотах жизни. Сознательно подвергая себя риску попасть под подозрение, он примкнул к находившейся в советские годы вне закона общине Свидетелей Иеговы. Дело было в Киеве, в середине 70-х, и Вадим со товарищи не раз оказывались под арестом только за то, что собирались у кого-нибудь на квартире и читали Библию. Вадим и Раиса уже были женаты, когда к ним в дом дважды вламывались гэбешники, искали «запрещенную литературу», и это была одна из главных причин, по которой Каминские решились на эмиграцию. Убежденный пацифист, Вадим отказался служить в армии: «Лучше три года отсижу в тюрьме, чем возьму в руки оружие». Сидеть ему не пришлось – врачи обнаружили у него гипертонию и диабет, которые и без армейской службы портили ему жизнь, в конце концов отняв ее насовсем...
Постоянные читатели «Нового русского слова» наверняка помнят обзоры и репортажи с шахматных чемпионатов страны и мира, интервью с выдающимися шахматистами за подписью: Вадим Каминский. Международный мастер, он полагал нескромным и, главное, не обязательным приводить это звание в газете: «Не важно, кем сказано, важно – что». Увлекательно рассказывал о встречах и беседах с Каспаровым, Анандом, Карповым, Корчным, Шамковичем и прочая, и прочая, но соблазн поставить себя на одну доску со знаменитостью по известной формуле «Я и имярек» его не посещал ни разу.
Глубину познаний Каминского в области шахмат в сочетании с безупречным английским языком заметило и оценило руководство Американской шахматной федерации (US Chess Federation). Он представляет USCF на конгрессах ФИДЕ в Амстердаме, Женеве и Париже, в Берлине, Лондоне и Копенгагене, входит в состав судейской коллегии на международных турнирах. И мало кому из сидевших с ним бок о бок за судейским столом было известно, что «этот русский», который свободно изъясняется с французами, немцами, поляками, итальянцами, испанцами на их родных языках, — полиглотом стал в силу природной тяги познавать непознанное, тогда как по профессии он художник, да еще, ко всеобщему сведению, простой инженер-механик. Что его работы в жанре графики и живописи бывали на многих выставках, становились книжными иллюстрациями. Что в круге интересов «этого русского», которые иначе как жадными не назовешь, оказались поэзия и космос, социология и психология, компьютерный дизайн и патентоведение, история и классическая музыка.
Наконец, что его доклады по вопросам перевода Библии, звучавшие на международных форумах, эксперты занесли в разряд наиболее авторитетных...
Знаем, встречали немало увлекающихся натур, которые хватаются за десять занятий разом и бросают одно за другим на полпути, нигде себя толком не проявив. Меньше всего к этой категории можно было отнести человека, о котором я веду рассказ и с которым мне довелось общаться как редактору его научных статей, репортажей и эссе на шахматную тему. Мое предположение: «Не потому ли он спешил все узнать и успеть, что чувствовал свою близкую кончину?» — отвергла его вдова, Раиса Каминская: «О нет, вовсе не потому! Вадик жадно любил жизнь, он никогда о смерти не говорил. Категорически не желал лечиться, придумывал какие-то свои методы избавления от болезней. Просто он был Богом одарен – вот Бог его и забрал...»
Свидетельством жадной любви к жизни и «одаренности от Бога» явилась выпущенная московским издательством «Вече» в количестве 500 экземпляров книга, в которую вошли статьи, стихи и поэтические переводы Вадима Каминского, рисунки, цветные репродукции его картин. «Ни один экземпляр книги не будет продан, — сказала мне Раиса Каминская. — Это памятник Вадиму. А памятники, как известно, не продаются. Половина тиража разослана друзьям — в Израиль и Украину, в Германию, Венгрию. Часть книг оставил у себя Московский бибколлектор, чтобы раздать по библиотекам; по нескольку десятков взяли библиотеки Бруклина, Бронкса и Манхэттена, в которых есть русские отделы. Остальные будут подарены друзьям и знакомым. Книги живут дольше людей, так пусть в мире останется след человека, безвременно ушедшего...»
Одно из стихотворений Вадима Каминского начинается строфой:
«Как просто оборваться нити...
Послушай, стоит ли страдать,
Когда судьба устала ткать
Незримый гобелен событий...»
Написано в октябре 1999 года. Через три месяца автора не стало. Первая из приведенных выше строк дала название всей книге.
Думается, что умер он, не будучи СИ - но вот упоминание насчет докладов по переводам Библии... Есть ли у знающих чего-нибудь на эту тему?
Вход
Библиотека
Правила
Блоги
FAQ
Поиск
