пару слов не по делу
+T-
Вот уже вторую неделю, я Роева Ольга Ивановна, 24 лет, профессионал в области истории и литературы, общительная, неженатая, любимое блюдо – кофе, лишний вес- 12 кг, листаю и ознакомляюсь с потрясающим редким изданием.

Издание называется «Документы и архивные выдержки Отдела рукописей Национальной библиотеки в Париже».

Собрал некто Черкасов. Его нет в Фейсбуке, поручиться за него не могу. Может быть он уже мертв. Но судя по тону, был большим профессором. Царство небесное.

А может и жив.

В любом случае истории и документы, которые он собрал, читать одно удовольствие. 17, 18, 19 века. Дипломатическая переписка, доносы, сплетни, письма Екатерины и Вольтера, безумные записки Буташевича – Петрашевского, чьё вдохновение было раскалено щипцами и пытошным утюгом.

Но прежде, чем мы перейдём на более высокий уровень, скажу, что все эти истории в общем- то об одном. Как зарождалась и работала наша разведка.

Вот, например история про харизматичного батюшку Кривицкого. По другой версии Криницкого. Эта фамилия, надо сказать, по личным причинам давно не даёт мне покоя… и возбуждает некоторые подозрения. Был у меня один Кривицкий…

Итак, 1789 год. В Париже революция. Перевёрнутые лошади, коктейли Молотова. В то время случились перебои с хлебом, так что Людовик 16 подумал, что это не совсем революция. Просто очередь за батонами. В августе в Версаль ещё стекались офицеры, кавалеры, дамы света и полусвета. Миньоны короля 4 августа устроили банкет, пригласили лучших танцовщиц Мулен - Руж. Пьяный король даже подписал Декларацию прав. Но она оказалась недействительной, потому что Людовик расписался сердечком. Эта вызывающая насмешка так тронула народ, что народ смахнув слезу смеха, отрубил Людовику голову. Это,как я прочитала в интернете, давно известно.

В это же время хитрая и дальновидная Екатерина приказывает российскому посланнику в Париже, графу Симолину, наладить «шпионскую сеть».

«Подкупать всех, не жалеючи средств. Мы должны ясно понимать нутро «маркизов Пугачевых», смотреть наперёд, не отвлекаясь на лжемыслителей и остальных каналий. Таков мой долг урожденной аристократки».

Этот же долг когда- то сподвиг Надежу - Государыню удавить мужа. Великая женщина не останавливалась ни перед чем, чтобы спасти Отечество от чужой заразы. Из всех находящихся в Париже граф Симолин сделал ставку на иерея Кривицкого (Криницкого).

Святой Отец, который до этого отличался кротостью, первым делом пошел налаживать каналы… даже не на площадь. В бордель.

Он давно мечтал раздвинуть эти горизонты и завербовать самых надежных людей Франции.

«И там дошел до таких зверств, что вёл себя самым порочным для церковника образом. Как то избил двух младых девок, затащил их якобы по делам церковным к себе в приход и там устроил оргию, о которой слухи ходили по всему Парижу. Разбрасывал монеты, снимал штаны и заставлял целовать себя в стыдное место, делая угрозы деревянным крестом и называя себя посланником Христианнейшей Императрицы – Матери. Когда же в приход вошла Наталья Петровна Голицына с намерением исповедоваться, привязал её к лавке и принудил смотреть на позорное своё бесовство. А деньги государственные пускал на засахаренный миндаль и глазированные фрукты для продажных бестий. Прошу шпиона сего отозвать, а на то место определить человека скромного и постоянного». Писал через год шокированный Симолин, наверняка представляя как красиво эта сцена смотрелась бы в театре. Д

Когда же отца Кривицкого насмерть забьют проститутки в борделе, у него в приходе найдут письма генералу Лафайету. То есть с обеих сторон «отец», «шпион», «патриот своей государыни» получал по 1000 ливров. А это огромная сумма. Импортную лошадь можно было купить.

Чтобы быть справедливой до конца, отмечу, что о. Кривицкий всё- таки успел передать Императрице « почту с ценными сведениями». Как и многие шпионы Кривицкий переписывал заголовки французской прессы и передавал их в Россию с пометкой «секретно». Многие агенты за рубежом до сих пор работают по этой проверенной методике.